Читати новину на сайті Голос.UA
В 2018 году продолжилась эмиграция молодежи из Украины. Это связано, в частности, с тем, что подросткам трудно стать конкурентоспособными на рынке труда из-за низкого качества образования, которое выражается в неготовности вузов обеспечить им качественную практику, в невозможности обучить востребованным навыкам работы. По информации аналитического центра Cedos, на сегодня только в Польше обучаются 35 тысяч украинских студентов, а возвращаться в Украину собираются только 6% этих молодых людей. О том, как украинская молодежь может стать конкурентоспособной на рынке труда, корреспонденту ГолосUA рассказала доктор педагогических наук, директор Украинского аграрного лицея Елена Ярошинская.
– Елена Александровна, по вашему мнению, как влияют оценки в украинском школьном аттестате на возможность поступить на престижный факультет и потом получить высокооплачиваемую работу?
– Я считаю, что в украинских школах не могут адекватно оценивать конкурентоспособность выпускников. У государства искривленное видение конкурентоспособности. В Минобразования делают выводы только по внешнему независимому оцениванию (ВНО) знаний, хотя не каждый ребенок имеет равные права на получение качественного образования. При этом в стандарте полного общего среднего образования прописано, что способности школьников, компетенции базируются не только на способности запоминать, но и на умении искать информацию, анализировать, выбирать главное и уметь это использовать.
Например, я знаю, что третья часть всех выпускников школ в стране не умеют коммуницировать на украинском языке, не все могут свободно, открыто с любым человеком заговорить. Этому мешают психологические комплексы и также незнание иностранных языков.
Получается, что в стандарте образования, который уже действует в Украине, есть понятие «компетенции», а при сдаче ВНО имеют значение только знания, которые являются лишь одной гранью развития ребенка, тогда это и является искривлением оценки ситуации, о котором я говорю.
– То есть школьникам и студентам не хватает качественной теории?
– Да. Я сама много лет работала в педагогическом университете, была проректором и, оставив эту систему, могу оценивать ее. В системе высшего педагогического образования работают около 80% людей, которые никогда не работали в этой сфере. Вопрос: как они могут подготовить к реальной работе студентов?
– Как вы оцениваете подготовку педагогов в вузах, и как их уровень подготовки влияет на качество образования?
– В украинской системе высшего образования оторванность теории от практики зашкаливает в сравнении с ситуацией в прошлом веке. К примеру, если говорить об аграрном секторе, то сегодня он работает по самой современной технологии. Но ни один вуз, ни одно профтехучилище такой техники не имеет, хотя в этих учебных учреждениях заявляют, что они подготовят конкурентоспособного специалиста. А потом оказывается, что он не может трудоустроиться и приносит фиктивную справку о трудоустройстве.
– Но ведь есть официальная статистика о трудоустройстве выпускников вузов. Судя по этим данным, молодежь может найти себе применение после получения диплома…
– Я знаю, что вуз для того чтобы отчитаться перед Министерством образования, предоставляет справки о том, сколько выпускников трудоустроились по специальности, но эти случаи трудоустройства в справках не отвечают реальной картине. Получается, государство тратит миллиарды на систему высшего и профессионального образования и готовит специалиста, который не может стать сотрудником в отрасли, к которой он готовился.
– То есть педагоги не готовы и техническая база не готова для подготовки опытных сотрудников реального сектора экономики?
– Да, одновременно государству нужно решать две задачи: переориентировать вузы на практические занятия, уменьшив количество часов, которые называются «аудиторным обучением», то есть теорией. И организовать такую практику, чтобы студенты могли овладеть навыками, которые действительно им пригодятся.
Если подробнее, то вот как я это вижу. В 2018 году Кабмин утвердил концепцию подготовки специалистов по дуальной форме получения образования. Согласно этой концепции, Кабмин должен разработать до 2020 года типичные модели дуальной формы получения образования в учреждениях образования.
Я хорошо знакома с моделью дуального образования, поскольку мы уже не один год ее изучаем в системе образования Германии, что касается подготовки трактористов, это Центр практического обучения в сфере сельского хозяйства DEULA-Nienburg, и в системе Олустверской школы обслуживания и сельского хозяйства в Эстонии.
Мы понимаем, что будущее – в подготовке специалистов рабочих специальностей, а если это система высшего образования, то готовить их нужно только по дуальной модели. Это единственная возможность сделать связку потребностей реального бизнеса, реального сектора той или иной отрасли. Для этого нужно изменить видение работодателей на процесс поиска сотрудников. В октябре у меня была встреча с представителями аграрного сектора Херсонской области. У них есть свой центр подготовки с мощной ресурсной базой, но эта подготовка не отвечает вызовам времени.
Что еще важно понимать: у учреждений образования много свободы, и проблема в том, что в штате там работают теоретики, а для дуальной системы образования нужны практики. Поэтому если модель дуальной формы образования будут выбирать в самом учреждении, а директор учреждения хорошо знает свой коллектив, но не отрасль, для которой готовят специалистов, они будут бороться за то, чтобы сохранить количество часов теории и сократить часы практики. Могут ради этой цели добавить часы самостоятельной работы, за которые учреждение получит оплату работы педагогов. Но на практику останется очень мало.
Опять же многие будущие студенты не понимают, им не объясняют, что дуальная форма образования означает, что уже в первые дни учебы ему покажут, как работает отрасль. Они трактор увидят не через год обучения, а на второй день. Студенты должны сразу понимать, подходит ли им это направление, этот факультет, мое это или не мое. Представители реального сектора экономики, работодатели должны быть готовы обеспечить практику для тех студентов, которые только начали обучение на первом курсе. Если мы говорим о сельхозтехнике, работодатель должен открыть для студентов все свои гаражи, ангары и обеспечить практическое обучение.
– По вашему мнению, какие должны быть требования государства к педагогам после внедрения дуальной формы образования?
– Нужно говорить не о требованиях государства, а об оценке педагогами собственных навыков. Им нужно изменить это отношение: если они теоретики, то их уровень практических знаний значительно ниже, чем у потенциального работодателя студентов. Педагоги должны это признать, и начать изучать международный опыт и создать модель почасового разделения времени обучения не в ущерб часам практики. Им также нужно доверить студентов практикам на предприятиях, где работодатель эту практику организовывает.
– Как нужно переформатировать работу вузов для выделения часов на практику?
Если при министерстве будет рабочая группа, которая займется этим вопросом, это будет только на пользу студентам. Что сегодня происходит в вузах? На предмет могут выделить 180 часов, из которых только 60 – на работу в аудитории, а остальное – это самостоятельная работа, которая фактически не используются для обучения студентов. Модель практического обучения есть в Германии, Эстонии, и там в год больше 60% времени изучения дисциплины выделяют на практическую подготовку, но это реальные часы, а не фиктивные, как у нас.
Идея нового распределения учебных часов в вузах должна идти от законодателя и экспертов отрасли, а сами учебные учреждения должны начать поиск предприятий, где студенты пройдут реальное обучение навыкам. Например, в нашем лицее мы планируем готовить специалистов по специальности «тракторист-машинист». Программа длится 10 месяцев. Наши выпускники смогут получить работу потому, что мы им обеспечиваем приобретение навыков, которые востребованы на предприятиях. То есть мы уже разработали модель «потребности бизнеса – техническая подготовка при обучении – интересы лицеиста/студента». Есть студенты, которые не могут оплатить это обучение, тогда лицей для них находит предприятия, которые оплачивают их обучение. Опять же, есть предприятия, которые сами ищут студентов, чтобы подготовить их и взять на работу. Давайте будем откровенны: для чего и для кого нужны эти специалисты? В первую очередь, для сектора реальной экономики, для каждой отрасли. Без помощи представителей этого сектора в государстве изменения на уровне системы профобразования не произойдут. Я говорю и о государственных учреждениях образования, и о частных.
Кстати, в немецком Центре практического обучения в сфере сельского хозяйства DEULA-Nienburg есть практика совместно с административными аграрными радами представлять на сайте список вакансий, по которым работодатель оплачивает студентам обучение. Каждый имеет право поехать и посмотреть это предприятие, а потом с учреждением системы профессионального образования и предприятием составить трехстороннее соглашение. Тогда предприятие оплачивает обучение.
Эта ситуация в Украине – вызов для бизнеса: если бизнес хочет получить молодых активных сотрудников, в них уже сегодня стоит вкладывать деньги, оплачивая обучение.
Хочу добавить, что сегодня в мире любая профессия требует способности постоянно учиться, а в ответ работодатель обеспечивает молодого сотрудника соцпакетом и надлежащей оплатой. В другом случае, если обе стороны не будут получать ожидаемого, будет происходить то, что происходит – выезд молодежи из Украины за границу.